Петров Михаил - Гончаров 02
Михаил ПЕТРОВ
ГОНЧАРОВ ВЛЕЗАЕТ В АФЕРУ
Было утро холодного четверга.
Сидя в продавленном кресле, я мучил себя и Козьму Пруткова, ногой
лениво отталкивая слюнообильную пасть Студента. Псина была голодна и навязчива.
— Пшел вон, — авторитетно посоветовал я, зевком до треска напрягая
челюсть. Ленивая скука прочно садилась на шею.
На зеленом экране умирающего телевизора эгоист попугай Гоша менял
верную дружбу Вовы на заграничные шмотки и холуйскую службу. Телефон молчал уже
несколько дней, дверной звонок тоже. И лишь на кухне судорожно агонизировал
холодильник. Должно быть, перед верной кончиной.
Ленка не звонила уже десять дней. Наверное, обиделась за то, что я
собрал ее чемодан с барахлом и без ее ведома отвез его несостоявшейся теще.
А как я, по-вашему, должен был поступить, если она без предупреждения
явилась с ним, набитым какими-то салфетками, картинками, вазочками, вмиг
испортив мой своеобразный дизайн всем этим барахлом? Вечером я ей не сказал
ничего, а вот поутру, дождавшись ее ухода на службу, взял всех этих слоников за
хоботы, сложил вместе с салфеточками в чемодан и отвез папке с мамкой.
Явившись после работы и углядев исчезновение символов женской
домовитости, Елена завибрировала ноздрей и, трагически бросив у порога
«прощай», ушла.
И вот, как сказывал Демон, опять один, опять зефир. На Демона я сейчас
похож, как курица на коршуна. Работы нет. Денег нет. Чего много, так это
долгов. Их больше, чем волос на Студентовой шкуре.
— Пшел вон, Студент ты вечный!
А он, встав на задние лапы, довольно сердито рыкнул мне в лицо.
— Ну пойдем, — обреченно согласился я, поднимаясь с кресла. — Хоть ты
и пес, но кормить тебя надо.
Вытащив застывшую в предсмертном балете курицу, я бросил ее
размораживаться. Поставил кипятиться воду. Пес зевнул одобрительно.
Зазвонил телефон, и мы, мешая друг дружке, бросились к нему
наперегонки. Студент успел первым. Положив лапу на аппарат, вопросительно
посмотрел на меня черными кругляшками глаз.
— Слушаю, — как можно сдержаннее ответил я.
— Извините, мне нужен Константин Иванович Гончаров. — Женский голос
был дежурно очаровательным.
— Он самый, — без всякого энтузиазма ответил я.
— Минутку, с вами будет разговаривать Степан Ильич Князев.
— А на хрен он мне нужен?
Женский голос смешком оценил тонкую шутку.
— Але, Константин Иванович? Извините, что беспокою вас. Встреча с вами
возможна?
— На паритетных началах за ваш счет.
Князев попытался усмехнуться и хрипло крикнул в трубку:
— Вы не могли бы приехать?
— Чего ради? Чтобы твои «скульпторы» изменили мою внешность?
— Оставьте это. Дело серьезное.
— Тогда это тем более не ко мне. Я люблю юмор, и желательно без
коротких штанишек.
— А к вам приехать можно?
— Но ведь сегодня четверг, а я принимаю по пятницам.
— У меня несчастье!
— Я тоже счастья давно не видел. Приезжайте, только один.
— Понятно.
У маленького туза большой колоды несчастье, и он просит меня помочь.
Интересно.
Студент сидел изваянием, перекрыв доступ врагу. Но меня, поощрительно
щерясь, пропустил. Что-то где-то как-то выдрав и обломав, я бросил останки
куриного трупа в кипяток и закурил.
Зачем я понадобился сильному мира сего? Первая мысль была: провокация.
Но я отбросил ее. Больно неграмотно проведена. А уж Князюшке с его талантами
иезуитства не занимать.
Я заварил остатки кофе — получилась почти полная кружка — и до прихода
напросившегося гостя выпил. Собака кофе не любит, потому все досталось мне.
* * *
Он пришел минут через десять, п
